Свидетели Ада. Иранцы заявили о геноциде в туркменских тюрьмах

В пенитенциарной системе Туркменистана царит голод, коррупция и беззаконие. Граждане Ирана, отсидевшие по 10 и более лет в Туркменистане, заявляют, что в тюрьме «Овадан-Депе» (официальное название — учреждение AH-T/2) в прямом смысле уничтожают людей: как самих туркмен, так и иностранцев, нарушивших местный закон.

Граждане Ирана массово заявили о геноциде в тюрьмах Туркменистана

Turkmen.news продолжает серию публикаций о тюрьмах Туркменистана, основанных на свидетельствах граждан соседней страны. Все они жили в приграничных населенных пунктах: кто-то заблудился в поисках своего скота и непреднамеренно пересек госграницу, кто-то умышленно занимался контрабандой наркотиков. Так или иначе, всех их пытали, а затем осудили на 23-25 лет лишения свободы (правда, в итоге все они отсидели меньше). Уже в тюрьме их еженедельно избивал ОМОН, их морили голодом, им не давали лекарств в случае болезни.

Иранцы называют это геноцидом. Данный материал, как и все предыдущие публикации, основан на свидетельствах иностранцев, рассказавших о своем туркменском тюремном опыте YouTube-каналу Halkyň sesi (“Голос народа”).

Иранец Ак Атабай Гурбан, рассказавший свою историю 17-летнего пребывания в местах лишения свободы в Туркменистане, призвал своих соотечественников, тоже отбывавших наказание в этой стране, поделиться и своим опытом. Среди откликнувшихся на призыв — Акойли Ханпур, Амангелды Косегарров Горган оглы и Иса Гёк (он же Иса Абдрахман оглы).

Искал скот, а нашел «визирей»

Акойли Ханпур был задержан в 2010 году при незаконном переходе границы. Он утверждает, что искал забредший скот и не заметил в тумане, как оказался на территории Туркменистана. Обыск ничего не дал, у иранца не было ни наркотиков, ни других запрещенных предметов. Но его все равно не ожидало ничего хорошего.

«Меня доставили в Гаррыгала, где пытали током, разбили голову в нескольких местах. Через шесть дней пришел в себя в санчасти. Кяфиры [иноверцы, немусульмане], и те имеют жалость, ваши [туркмены] — нет», — отмечает бывший заключенный.

В общей сложности он провел в разных исправительных учреждениях, в том числе в Овадан-Депе, девять лет, и подтверждает многое из того, о чем ранее рассказал Ак Атабай Гурбан. За колючей проволокой пути Ханпура пересекались со многими людьми, чьи фамилии в разное время были на слуху, о ком писали туркменские СМИ и кто потом сгинул в заточении, не оставив после себя даже могилы.

Злопамятный президент

Иностранец рассказал о некоторых заслуживающих внимания событиях, участником одного из которых стал Гурбангулы Бердымухамедов еще в бытность министром здравоохранения. Информацию Ханпуру передал некий Ильмурад, по словам иранца, возглавлявший ассоциацию «Туркменмаллары». Редакция turkmen.news перепроверила эту информацию и пришла к выводу, что, по всей видимости, это был Ильмурад Мередов. Он родился в Туркменабаде и в 2004 году занимал должность заместителя председателя названной ассоциации.

По собственным словам Мередова, Сапармурат Ниязов в какой-то момент повысил его до председателя ассоциации, что равнялось рангу министра и вице-премьера. Так что Мередов и Бердымухамедов какое-то время находились на одном уровне во властной иерархии. При этом И. Мередов занимался животноводством, а Г. Бердымухамедов — здравоохранением. Подтверждения этому в сети, к сожалению, не нашлось. Так или иначе, Ханпур передает рассказ Ильмурада:

«Ильмурад не поладил с Бердымухамедовым, и тот пожаловался Ниязову. Туркменбаши в присутствии Ильмурада отчитал Бердымухамедова, на что тот обидчиво сказал: он меня не слушается. «Он что, твой студент, чтоб тебя слушаться? — воскликнул тогдашний президент. — Вы оба в ранге министра, у каждого своя работа, вот делом и займитесь». И как только Бердымухамедов сам стал президентом, он с большим удовольствием отправил Ильмурада за решетку, чтобы отомстить за тот случай. Он очень злопамятный и мстительный человек».

Указ Сапармурата Ниязова
Акойли Ханпур - гражданин Ирана, отсидевший в Туркменистане тюремный срок

Иранец утверждает, что в Овадан-Депе в одно время с ним содержался бывший министр нефтегазовой промышленности и минеральных ресурсов Амангелди Пудаков. Когда-то это был успешный чиновник, но 3 марта 2006 года на заседании Кабинета министров его обвинили в махинациях с нефтью и в хищении десятков миллионов долларов, после чего осудили. По данным Википедии, ныне судьба Пудакова неизвестна.

Ханпур утверждает, что до 2019 бывший чиновник был жив и сидел в одиночной камере Овадан-Депе. Как и все обитатели одиночек, этот узник был лишен всего. «Сидел и гнил», — характеризует состояние Пудакова иранец.

По словам Ханпура, всего в Овадан-Депе во времена его собственной отсидки находились около 70-80 бывших министров, вице-премьеров, руководителей госконцернов, корпораций, ассоциаций и объединений времен правления Сапармурата Ниязова и Гурбангулы Бердымухамедова (он их всех называет по-восточному «визирями»). «Он [Бердымухамедов] их не выпустит. Никогда. Только трупы вывезут, но и их родственникам не отдадут», — убежден иранец.

Кто в ответе за вой из одиночек?

В одиночке сидел еще один «визирь» по фамилии Аразов. Очевидно, речь идет о Реджепбае Аразове. На рубеже веков он занимал пост министра нефтегазовой промышленности и минеральных ресурсов Туркменистана, потом был хякимом Балканского велаята, председателем Меджлиса Туркменистана, заместителем председателя Кабинета министров… Карьера шла в гору. В 2003 году он в течение полугода занимал должность министра обороны Туркменистана. В сентябре того года года был уволен по состоянию здоровья, но избран председателем Национального центра профсоюзов Туркменистана, где проработал меньше года. Независимые СМИ сообщают, что о дальнейшей судьбе этого человека ничего неизвестно.

Иранец же рассказал, что Аразов сидел в одиночке этажом ниже его собственной камеры. Оттуда постоянно доносились его стоны, порой переходящие в вой. В какой-то момент звуки снизу исчезли…

Также вместе с Ханпуром отбывал наказание бывший хяким города Гызыларбат Балканского велаята (ныне населенный пункт называется Сердар) по имени Мухаммет (фамилия редакцией не установлена). Вот как об этом рассказывает иранец:

«Его звали Мухаммет-нохур, и он пять лет был хякимом. В заключении он умер от голода, умер на моих руках. Его тело искромсали, прежде чем выдать родственникам. Вынули мозг. Когда мы спрашивали, зачем режете тело умершего, нам ответили, мол, чтобы узнать причину смерти. Хотя причина и так ясна была — от голода, истощения, побоев, невыносимых условий содержания».

Ад вместо свадьбы

Иранский туркмен Амангельды Косегарров Горган оглы, также рассказавший о пережитом в туркменских колониях и тюрьмах, признался, что никогда не забудет ада, в котором пребывал. Он также, как и Ханпур, был задержан при переходе границы, но двумя годами раньше, в 2008. Говорит, что хотел попасть на свадьбу в Туркменистане и не имел при себе ни наркотиков, ни иных запрещенных предметов.

Амангельды Косегарров Горган оглы

Но именно в контрабанде наркотиков его заставляли признаться под пытками, требовали указать место, где они спрятаны. Причем мучили тем сильнее, чем дольше заключенный держался на ногах. «В первое время я пытался проявить стойкость, держать все удары. Но они били до тех пор, пока не рухнешь. Позже понял, что после нескольких ударов надо сразу падать ничком, и тогда по тебе пройдутся дубинкой еще пару раз и отстанут», — делится опытом иранец.

В итоге ему дали 23 года, из которых он отсидел 10 лет, в том числе в Овадан-Депе.

Амангельды вспоминает: «Все тело покрылось язвами. Пытался добиться хоть какого-то лечения — били за то, что жаловался».

В одиночных камерах держали каких-то людей, которых Амангельды и его соседи по камере не видели лично, только слышали их крики и мольбы, обращенные к Аллаху. Он рассказывает:

«Аллах, Аллах», кричали они круглые сутки. Нам говорили, что их не стригли, ногти у них отрасли так, что превратились в когти и скрючились. Офицеры говорили, что они потеряли человеческий облик, им годами не меняли личного и постельного белья, они имели лишь то, что им когда-то выдали при поступлении. Этих людей не водили в баню. Многие тронулись умом».

К 2014 году почти все заключенные заразились туберкулезом. Иранец прикидывает, что если за десять лет тысяча человек умерли, то 700 из них — от туберкулеза. «В Иране туберкулез вылечивают в течение трех месяцев, а в Туркменистане он, как и рак, считается неизлечимой болезнью», — рассуждает он.

Лишен госнаград, еды и жизни

Коррупция, обман осужденных — все то, о чем рассказывал Ак Атабай, вспоминает и Амангельды. Он заявил: «В Байрамали нам деньги от родных доставляли сами оперативники, и большую часть они оставляли себе «за услуги». Из 500 долларов, переданных родственниками, я получил на руки 150-200. Но если деньги в камере найдут, то это конец».

В колонии в Байрамали Амангельды встретил Сапармамеда Валиева — бывшего председателя госконцерна «Туркменнефть», обвиненного в 2005 году в коррупции, присвоении крупных сумм государственных средств, а также в хищении 100 тысяч тонн нефти. Ниязов лишил его всех государственных наград и почетных званий, в том числе звания Героя Туркменистана. Валиев  рассказал иранцу, как, заплатив 500 долларов, один раз за все время отсидки наелся досыта. Бывший глава госконцерна умер в той же байрамалийской колонии в 2017 году.

Десять лет за прогулку с бородачами

По словам Иса Гёка, который в Туркменистане представлялся именем «Иса Абдрахман оглы», в 2008 году он, как и Акойли Ханпур, пытался найти заблудившийся скот. Но, в отличие от него, не в одиночку.

«Нас было трое, мы не заметили, как перешли границу, — вспоминает Гёк. — Дело было в полночь. Вдруг откуда-то выскочили военные и милиционеры, стали кричать «Стой!» и стрелять. Двух человек, что были со мной, убили. Им попали в голову и в сердце. Я пытался убежать, но меня ранили в ногу. После этого я не мог двигаться, как будто ногу отрезали. А они били меня прикладами по ране, по спине, душили, спрашивали, что я здесь делаю. Как будто я был вооружен и пришел захватить власть. А мне было всего 22 года, я очень много крови потерял».

Иса Гёк - иранский туркмен

По словам иранца, после избиения его погрузили на КамАЗ вместе с трупами двух соотечественников. Его привезли в некое учреждение, которое он характеризует словами «не больница, а медпункт». Раненому хотелось пить, но медики говорили, что пить нельзя, и лишь мочили ему губы тряпкой. Вынуть пулю из ноги ему не успели: снова пришли милиционеры и начали допрос с пристрастием. Им не понравилось, что двое убитых нарушителей границы носили бороды и были одеты в белое. Поэтому всех троих иранцев сочли религиозными фанатиками. Из «медпункта» Гёка увезли в отдел Комитета национальной безопасности по району Гызылэтрек, где продолжали пытать, в том числе электрическим током.

«Дело мое так утяжелили, столько статей туда напихали, ваххабизм, — рассказывает иранец. — В Иране много людей носят белую одежду, но их воспринимают нормально. А в Туркменистане человек в белом и с бородой — это уже ваххабит».

Туркменский «ваххабит» хуже иранского?

Лишь после пыток в КНБ Гёка увезли в ашхабадскую больницу, где наконец вынули пулю. Ранение не прошло бесследно: с тех пор у мужчины не шевелятся пальцы на ноге. После больницы Гёк десять лет провел в туркменских тюрьмах, в том числе первые пять — в Овадан-Депе. Там он содержался в восьмом блоке вместе с другими гражданами Ирана, по шесть-девять человек на камеру. А вот для обвиненных в ваххабизме граждан Туркменистана условия были более суровыми — их содержали в одиночках на первом этаже. Что такое одиночка в Овадан-Депе, описывалось выше.

«Их никому не показывали, не выпускали на прогулки, — свидетельствует бывший заключенный. — Мы жили на втором и третьем этажах и могли видеть только их окна да слышать вопли. Нам охранники сами говорили, что они должны оттуда выйти только мертвыми, что им запрещено видеть родственников. Возле их дверей постоянно стоял дежурный, окна были зарешечены и сверху обиты еще листом железа. ОМОН заходил в камеру только для битья».

Конечно, для иранцев Овадан-Депе тоже не была курортом. По словам Гёка, он сильно страдал от голода. Если в баланде удавалось выловить ложкой кусок моркови или капусты, это считалось счастьем. Однажды он нашел мешочек с солью и лизал его. Ему это казалось лакомством.

Избиение ОМОНом в «иранских» камерах также практиковались. Раз в неделю или раз в десять дней ОМОНовцы обязательно приезжали в тюрьму для экзекуции. Если кто-то из заключенных умирал, участников избиения не наказывали.

В довершение всего, Гёк, как и многие другие заключенные, заболел туберкулезом. Для распространения этой болезни в тюрьме были созданы все условия. Его доставили в больницу, но там его отказались лечить, узнав, что у него нет денег. За каждую таблетку в больнице просили 10 манатов, за укол — 30 манатов. За продукты питания также требовалось платить. Последствия непролеченного туберкулеза Гёк ощущает до сих пор.

«Располовинка» и побои

Иранец надеялся, как многие другие, после отбытия половины срока в Овадан-Депе уехать в колонию, то есть сменить крытый режим на открытый. Но ему сначала не дали такой возможности.

«Я спросил начальника Сары Комекова, почему мне не положена «располовинка», — рассказывает он. — Он ответил матом, а потом стал бить. Мол, ты ваххабит, ты террорист, ты приехал в Туркменистан, чтобы что-то мутить тут… Назвал меня сторонником Аждара. Но история с Аждаром была в Ашхабаде, а меня задержали в Гызылэтреке. Я не знал, кто это такой».

Под кличкой «Аждар» был известен житель Ашхабада Худайберды Амандурдыев. Как раз в 2008 году, когда задержали Гёка, он был убит во время перестрелки в центре столицы Туркменистана. О причинах и обстоятельствах тех событий достоверно известно мало. Участников конфликта с силовиками называли в том числе и исламистами.

Впрочем, в итоге Гёка все-таки перевели из Овадан-Депе — сначала в колонию в Байрамали, потом в колонию в местечке Шагал в Лебапском велаяте — там расположены два исправительных учреждения LB-K/12 (общий режим) и LB-K/11 (строгий режим).

Условия в Байрамали иранец расценивает как хорошие. По его словам, там был даже холодильник, где заключенные могли хранить продукты, купленные за деньги.

А в Шагал часть заключенных перевели обманом, заявив, что якобы освобождают. Там в помещении на 300 человек содержали тысячу заключенных. Имелись большие трудности с поддержанием личной гигиены. На помывку водили одну камеру в день. Невозможно было достать даже бутылку, чтобы совершить омовение в бараке. В итоге заключенные начали резать вены, требуя вернуть их в Байрамали. Начальство тюрьмы отреагировало на это вызовом ОМОНа для избиения.

Забор колонии MR-K/16 в Байрамали

…У иранцев, выживших в туркменских тюрьмах, есть очевидное преимущество перед гражданами Туркменистана. После освобождения они вернулись на родину и могут свободно рассказать о пережитом опыте. Крайне маловероятно, что власти Ирана выдадут своих граждан туркменским спецслужбам. Безусловно, в Туркменистане есть множество людей, которые могли бы рассказать о том же самом. Но они не могут это сделать не только публично, но даже в частных беседах со знакомыми. Потому что знакомые могут оказаться разными, а возвращаться в вышеописанные условия вряд ли кому-то захочется. Но благодаря инициативе Ак Атабай Гурбана, который рассказал о своем опыте сам и дал слово соотечественникам, мировая общественность получила редкую возможность узнать, что происходит в тюремной системе одной из самых закрытых стран мира.

ПОДЕЛИСЬ ЭТОЙ СТАТЬЕЙ

13 комментариев

  1. Батыр Атдаев

    Я всех вас найду и уничтожу. Не нужно мне было выпускать вас на свободу. Теперь я буду убивать всех кто проходит через нашу крытую систему. Если конечно раньше меня туда не отправят.

    2
    2
    Ответить
    • Аноним

      Планируешь теракты на территории Ирана? Убийства иранских граждан? А не боишься бесноватого аятоллу за бороду дёргать?

      Ответить
      • Батыр Атдаев

        Я всех вас найду и уничтожу, вместе с вашими лидерами и защитниками. Я буду новым Аркадагом.

        Ответить
  2. Эзиз-хан

    Блииин! Ниязова уже много лет нет в живых, а люди, посаженные Гурбанбиби Атаджановой по приказу Ниязова, все еще сидят в тюрьме. С одной стороны хочется сказать: мало вам, визири! Это вы служили дьяволы и, как слепые котята, не знали, что окажетесь в этих тюрьмах страшных. С другой стороны, какой урод этот Г. Бердымухамедов. При смене власти в других странах, проводится массовая амнистия осужденных предшественников. А этот трус из Бабарапа ничуть не облегчил участь ноябристов и других визирей Ниязова. Так хочется, чтобы Г. Бердымухамедов тоже оказался в одиночной камере тюрьмы Овадан депе, все его родственники, а также нынешние визири — амановы, аннаевы, атдаевы и другая шушера из его окружения.а

    Ответить
    • Аноним

      Ниязова уж нет, Атаджановой — возможно, тоже.

      Ответить
  3. Мередгулы

    Гурбангулы по ходу оказался людоедом похуже чем Сапармурад. Теперь понятно почему уже 15 лет он не впускает в тюрьмы международных наблюдателей. Там просто идёт систематическое уничтожение человечного материала которое поставлено на поток. Можно сказать что это и геноцид.

    Ответить
  4. Аноним

    Вот что не вполне понятно: каким образом границу можно перейти, не заметив этого? Она что, не только не защищена препятствиями и не охраняется, но даже никак не обозначена? Причём граница-то не между Швейцарией и Лихтенштейном, а между двумя весьма свирепыми государствами.

    Ответить
    • Шахым

      Даже ежу понятно, что все они контрабандисты, умышленно перешешие границу. Сказки это, про скот, что заблудились или на свадьбу поехал. Как будто в соседний аул поехал на свадьбу. Как контрабандисты и нарушители госграницы они понесли наказание. Но в Туркменистане это им показалось адом. Они признают свою вину, но не могут смириться сс тем, что творится в аду.

      Ответить
  5. Аноним

    «Крайне маловероятно, что власти Ирана выдадут своих граждан туркменским спецслужбам» — полагаю, вообще невероятно.

    Ответить
  6. Zuckerberg

    К глубокому сожалению из всей серии этих материалов можно констатировать один факт большой факт. Коррупция в Туркменистане имеет просто катастрофические масштабы, которая разъела в буквальном смысле все государственные институты власти, и превратила их бандитско-криминальные структуры занятые физическим уничтожением людей. Даже не понимаю сейчас разницу между системой государственного управления в Афганистане под властью «Талибов» которых не признает весь мир, и тем что существует в Туркменистане но признается мировым сообществом. Наверное первое с чем столкнется самоизбранный диктатор если это будет у него в повестке дня в качестве приоритета — борьба и изничтожение коррупции. Не победив которую не возможно ввести Туркменистан в 21 век. И очень не хотелось бы услышать в будущем на этом поприще, из уст российских политиков что это просто территория населенная бандитами которые разграбили ресурсы страны, занимаясь геноцидом населения, перед тем как объявить вторжение своих войск.

    Сердар Бердымухамедов — флаг борьбы с коррупцией тебе в руки.

    Ответить
    • Аноним

      Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться…

      (С) Еккл. 1. 9.

      Ответить
    • Аноним

      Щас, бежит он и спотыкается! Пчелы против мёда, что ли? Коррупция привела его клан к власти, это основа их жизнедеятельности и смысл их существования на этой земле. Это все чему они научились за всю свою никчемную жизнь.

      Ответить

Оставить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Читайте также

Яндекс.Метрика