Иранец Ак Атабай Гурбан, который провел много лет в туркменских колониях и тюрьмах, продолжает свой рассказ о пережитом, а turkmen.news вновь переводит его историю. И не только его: ранее примеру Гурбана уже последовали несколько соотечественников, тоже отбывших сроки в Туркменистане. На этот раз о своем опыте рассказал бывший заключенный, работавший в столовой колонии особого режима AH-K/3 в местечке Овадан-Депе, напротив печально известной тюрьмы. Он вспомнил, в частности, о нелегкой жизни солдат, охранявших это учреждение.
Охранник равен заключенному
«За время отсидки я был свидетелем шести или семи случаев самоубийств солдат на вышках, — вспоминает иранец Аймухаммед Пурмен. — Утром после этого все начальство собиралось…».
По его словам, жизнь военнослужащих была немногим легче, чем у людей, отбывающих лишение свободы. Срочники выпрашивали у работников столовой хлеб и рассказывали, что их тоже, как и заключенных, кормят лишь вареной пшеницей.
Кроме того, среди охранников была распространена дедовщина. Старослужащие истязали молодых, из-за этого происходили конфликты вплоть до убийств. Ни свиданий с родными, ни отпусков солдаты за два года службы не получали.
Некоторых военнослужащих такое положение дел доводило до отчаяния и подталкивало к решению об уходе из жизни. Другие действовали не менее отчаянно, но более прагматично. В 2016 году произошло два случая самострела: военнослужащие сами нанесли себе ранения, чтобы за время лечения отдохнуть.
Ресторан строгого режима
Пурмен родился в 1977 году. Срок он отбывал в 2012-2017 годах. Работа в столовой позволила иранцу увидеть все стороны жизни туркменских силовиков: и срочников, выпрашивающих хлеб, и привилегированных должностных лиц, для которых Овадан-Депе стала местом застолий. Бывший заключенный вспоминает, как ему приходилось «обслуживать по высшему разряду» сотрудников МНБ, следователей и прокуроров, приезжавших в тюрьму с проверками. Те кутили, а Пурмен подносил им то кофе, то водку, то жаркое.
По словам бывшего заключенного, особой любовью к кутежам отличался прокурор Махтум Базаров. Он обычно напивался до беспамятства, а потом ему устраивали баню. Позднее его все-таки уволили за пьянство.
Иностранец отрывочно помнит имена сотрудников самой тюрьмы, а фамилий в основном не знает. Майор Каюм, директор промзоны; некий Рафик Махмудович; замполит майор Ягшимурад-ага, который, по словам бывшего заключенного, «постоянно приносил водку и продавал все, что у него было в руках». Также в тюрьме работал Мейлис Сапаров, которого позднее поймали на поставке наркотиков. А начальник по продовольствию Мекан был пойман на кражах сахара в столовой. У него в промзоне имелся цех по производству самогона, где работали 300-400 заключенных.
«Еще был шофер по имени Реджеп-ага, привозил хлеб, овощи, а также и наркотики, — добавляет Пурмен. — Все знали, что эта машина привозит все: трамадол, наркотики, алкоголь. Я разгружал ее сам, мне было приказано никого не привлекать к разгрузке. Позднее мне говорили, какой груз кому предназначен, и вечером я относил все, кому положено».
Корм для падальщиков
Впрочем, и страдания срочников, и злоупотребления начальства меркнут перед описаниями жизни заключенных. Здесь Пурмен солидарен с другими очевидцами: Овадан-Депе — ничто иное, как конвейер пыток и смерти.
За год в санчасти тюрьмы умирало до 50 человек. Из 1000-1200 заключенных 600-700 были больны туберкулезом. Случались и смерти от голода. Чаще всего заключенные умирали весной — по шесть-семь человек за неделю, иногда по три-четыре человека за одну ночь. Тела умерших заключенных, по словам Пурмена, обычно выдавали родственникам. Если же родственников не было, то их вывозили в пески и оставляли на съедение животным. Практически никого сотрудники колонии не трудились закапывать в землю.
Как утверждает Пурмен, сотрудники составляли акт о смерти, но причину никто не выяснял. Тела заворачивали в одеяла, грузили в автобус и увозили. Иногда в тюрьму приезжала комиссия, однако ее интересовало только застолье, а не уровень смертности заключенных. Пожаловаться проверяющим на какие-либо притеснения, например, на избиения приезжающим в тюрьму ОМОНом, было нельзя. Это приводило только к еще одному избиению.
«Нас ОМОНовцы обычно не били, — уточняет Пурмен. — Они в основном издевались над заключенными крытой тюрьмы и над теми, кто попал в БУР (барак усиленного режима) за вскрытие вен и нанесение себе других ран. ОМОНовцы кричали мне: «Эй, Иран, принеси-ка соли!». Эту соль они сыпали на раны осужденных. Втроем валили человека на землю, топтали рану ногами, ворошили, а потом сыпали солью. При этом приговаривали: «Зачем ты живот или руку порезал? В следующий раз режь себе горло!» От соли осужденный орет, а ему приговаривают: «Умри!».
Примечание turkmen.news: О том, что в местах лишения свободы Туркменистана сыплют соль на свежие порезы, рассказывал в 2014 году и бывший заключенный Станислав Ромащенко в документальном фильме «Туркменистан: Жизнь за решеткой».
По словам иранца, из-за страха перед пытками мало кто из заключенных отваживался жаловаться. Когда с проверкой приезжали начальники шестого отдела, братья-близнецы Иса и Муса, они спрашивали у голодных, избитых, больных, харкающих кровью заключенных, как им тут живется. Те отвечали, что прекрасно.
«Мы везем вас в ад»
Лично Ак Атабай Гурбан в очередном своем видео рассказал о месте, где заключенные страдали больше всего.
«Самое страшное место — это седьмой блок в тюрьме Овадан-Депе, — заявил он. — Мы между собой называли этот блок адом. Конвоиры сами говорили нам: «Мы везем вас в ад». Место истязания. Два дня нас держали абсолютно голыми, потом выдали что-то вроде одеяния, но тепла от него не было».
По словам иранца, в седьмом блоке содержалось множество бывших чиновников, которые занимали высокие посты при первом президенте Сапармурате Ниязове.
«Там был старик по имени Аман-ага, лет семидесяти, — рассказывает бывший заключенный. — Он говорил, что столько лет прожил, но ни разу не встретил министра, прокурора, хякима, который при Ниязове вышел бы на пенсию и коротал бы старость с внуками. Все кончали в местах не столь отдаленных. Любой, кто оказывался в должности, потом обязательно должен был сесть в тюрьму».
15 марта было объявлено, что президентом Туркменистана избран сын прежнего главы государства Сердар Бердымухамедов. Овадан-Депе и в целом туркменская тюремная система, созданная при Ниязове, благополучно пережила 15 лет правления Гурбангулы Бердымухамедова. Можно ли ожидать, что для нового лидера, который хоть и недолго, но учился в Европе, вышеописанное наследие окажется слишком мрачным? Попытается ли он хоть как-то изменить ситуацию? Покажет время. Наверняка многочисленные заключенные, для которых пытки, голод и нарушения всех возможных прав человека до сих пор остаются повседневной реальностью, возлагают на нового президента большие надежды.
20 комментариев
Оставить комментарий
Поддержите Turkmen.News!
Политические заключенные
Коронавирус в Туркменистане
«Если же родственников не было, то их вывозили в пески и оставляли на съедение животным. Практически никого сотрудники колонии не трудились закапывать в землю.» — там просто идет истребление. И это в 21 веке. Кто нибудь в мире на это обращает внимание? Тут описываются кошмары из фильмов о средневековье. Где организация ООН с ее «Комитетом против пыток»?
Тусят в клубах за полученые бабки от режима ))
Кому? КОМУ в мире может быть дело до каких-там туркмен!? Этот мир за милую душу расколошматил Ирак, Ливию, кучу других стран. Вы в своём уме вообще-то?
Я очень надеюсь, что когда-нибудь, когда в Туркменистане сменится власть и у руля государства встанет нормальный человек, про Овадан-депе и про то, что там творилось в периоды правления НИязова, Аркасрака и его отпрыска Сердара, будет снят полнометражный фильм или даже сериал. А пока отдельное и большое спасибо редакции за перевод рассказов иранских осужденных, побывавших в этом аду под названием Овадан-депе!
Не сменится. Я тебе это обещаю, рабыня
ОО(У)Н ведёт информационную войну против России, за то что та уничтожает НАЦИСТОВ и не хочет бесплатно отдать все природные ресурсы, а что творится в тЮрьменистане всем наплевать, потому что пОдонок, за свою доляну, раздал всё, Все «Международные» институты всё устраивает!!!!!
Where is everyone, an excellent question. Where are all the pious rich “humanitarians” in my home country who claim to care SO MUCH for suffering people? Where is the UN? Where is the indignant moral police of USA and Europe, with their invading military ready to topple evil governments and liberate the suffering people?
Oh sorry, all these groups only pretend to care if there’s something in it for them. Maybe if you had oil reserves or a big gold or diamond mine, the US military would suddenly care to liberate the people. Maybe if there was a political angle to be exploited to reach an unrelated goal, the UN would suddenly care. It’s sickening. I am so horrified by the information in this article, and knowing how insincere and unwilling to help are the only groups who would be able to.
Сердар Бердымухамедов не новый президент, это человек который просто принимает ту систему что создал его отец и которая успешно существует уже 15 лет удерживая его власть. Тоже самое будет делать и его сын. Изменить эту систему может только большая кровь. Резня которая положит конец этому беспределу. Только открыто и демонстративно вырезав всю семью включая ближайших родственников Бердымухамедовых можно положить конец этому беспределу.
Я тоже мало верю в то, что Сердар обратит внимание на ситуацию в Овадан-депе и вообще в системе ИТК Туркменистана. Во-первых, он будет делать то, что скажет его пахан, а тот, наоборот, скажет: берк сакла туссаглары! Во-вторых, не забывайте, что он внук тюремного вертухая Мяликгулы, значит, на генетическом уровне он уже имеет задатки надзирателя. Наконец, он, как свой пахан, непривычен получать истинную благодарность от народа, а только фальшивую, льстивую, которая ежедневно льется из уст подхалимов и подконтрольных госСМИ.
Это мой бизнес. Вся система несёт мне чемоданчики каждый месяц. Я оттуда долю несу моему покровителю.
Я люблю когда мне лижут жопу.
Они что трупы заключенных скармливают диким животным? Это что вообще там творится? Солью засыпают раны? Твою мать пытки похлеще чем у инквизиции.
А какие там животные-то в пустыне?
Я живу в пустыне.
Я живу в пустыне.
Что не так с этим народом? Это наверное в крови у туркмен — мучить ближнего, истязать слабого и зависимого. Такой тип взаимоотношений проходит через все туркменское общество в той или иной мере. Даже несчастных животных убивают с особой жестокостью. Похоже туркмены получают удовольствие от страданий живых существ. Да, безусловно, эта кровавая система выстроена двумя одиозными диктаторами, но все же базируется она на людях прежде всего. Эти диктаторы выходцы из этого народа, его яркие представители. Никто же не заставляет этих силовиков быть садистами. Они это делают, потому что им так нравится, они кайфуют от этого. Когда читаешь о таких ужасах, невольно думаешь, что этот народ ждёт страшный конец.
Как сказал мудрец, жестокость — обратная сторона трусости. В Туркменистане все жестоки, потому что все трусы. Власть боится гнева народа. Бердуны, отец и сын, боятся окружения, поэтому меняют их часто, но чаще сажают в тюрьму. Надзиратели боятся заключенных, как те боятся ОМОН. Кровожадные омоновцы боятся что останутся без работы и куска хлеба. Прокурорские и менты боятся эмэнбешников, те боятся кого-то где-то прозевать. Страх витает над страной. У всех, как у суки, поджаты хвосты. Вся страна тюрьма Овадан-депе.
Туркмены так любят водку? А ведь мусульмане как будто.
Туркмены по своей сути самые настоящие язычники. Мусульмане они чисто для вида. 95% из них никогда Коран в руках не держали. Как только там появляются по настоящему верующие люди, туркмены их боятся, считают их опасными или даже экстремистами. Я не говорю тут о исламских фанатиках, а просто про людей истинно верующих и грамотных в исламе. У туркмен предел их «духовности » это сделать худайоллы или садака, назвать туда родню, друзей и нужных людей, чтобы те набивали свои животы дограмой и пловом. А «муллы» у туркмен в основном просто ряженные, втихаря они и водку пьют, и наркотой не брезгуют, и даже проституток снимают.
Та же фигня с христианством в России. Водку христианам, правда, пить не запрещено. Но другие заповеди нарушаются аж с каким-то залихватским ухарством.